БИБЛЕЙСКО- БИОГРАФИЧЕСКИЙ СЛОВАРЬ
Словарь содержит 80000 слов-терминов

САМУИЛ

САМУИЛ (1092 г. до Р. X.), последний судья израильский, пророк, сын Елканы и Анны, из колена Левиина, сын благословения (см. Анна), был посвящен Богу, воспитывался при храме и был любим тогдашним первосвященником Илием. Он «будет ходить пред помазанником Моим во все дни» (1 Цар. 2:35). Два сына первосвященника были предметом соблазна для всей страны (см. Офни и Финеес). А отец их, удрученный старостью, мало обращал внимания на беспорядки детей и наказывал их только выговорами. Но беспорядки наконец до того увеличились, что Иегова решился прекратить их и наказать слабого отца и преступных детей. Пророки были тогда редки и чрезвычайны в Израиле; впрочем, нашелся один благочестивый муж, человек Божий, и осмелился высказать первосвященнику и его заблуждения и грозный суд Божий. За то, что Илий «попираете ногами жертвы Мои и хлебные приношения Мои, которые заповедал Я для жилища Моего, и для чего ты предпочитаешь Мне сыновей своих», за это Всевышний определяет, что «дом твой и дом отца твоего будут ходить пред лицем Моим вовек». Но теперь говорит Господь: да не будет так, ибо Я прославлю прославляющих Меня, а бесславящие Меня будут посрамлены. Вот, наступают дни, в которые Я подсеку мышцу твою и мышцу дома отца твоего, так что не будет старца в доме твоем [никогда]» (там же, 29—31). Илий и Самуил спали при скинии; однажды во время ночи, при тусклом свете лампы, вдруг послышался голос: «Самуил, Самуил!» — «Вот я!» — отвечал отрок и тотчас встал и пошел к первосвященнику. «Вот я! — говорил он ему. — Ты звал меня». Илий отвечал: «Я не звал тебя, сын мой; пойди назад, ложись». Самуил повиновался. Но едва он успел уснуть, как вдруг опять послышался тот же голос. Самуил опять встал и пошел к первосвященнику, который сказал то же самое и опять велел идти спать. Дитя еще в то время, он «не знал тогда голоса Господа, и еще не открывалось ему слово Господне». Но то же самое он услышал и в третий раз, и первосвященник, догадавшись наконец, кто призывает отрока так настоятельно, дал ему следующее наставление: «Пойди назад и ложись, и когда [Зовущий] позовет тебя, ты скажи: говори, Господи, ибо слышит раб Твой» (1 Цар. 3:9). Самуил, при следующем призвании, исполнил совет своего наставника. Тогда Господь сказал ему: «Вот, Я сделаю дело в Израиле, о котором кто услышит, у того зазвенит в обоих ушах; в тот день Я исполню над Илием все то, что Я говорил о доме его; Я начну и окончу; Я объявил ему, что Я накажу дом его на веки за ту вину, что он знал, как сыновья его нечествуют, и не обуздывал их; и посему клянусь дому Илия, что вина дома Илиева не загладится ни жертвами, ни приношениями хлебными вовек» (там же, 3:11—14). На другой день Самуил встал и, по обыкновению, пошел отпереть двери храма. Он не смел открыть Илию своего видения. Старец позвал отрока к себе и просил его рассказать все виденное и не утаивать от него ничего. Самуил со страхом рассказал все, что слышал. Илий отвечал: «Он — Господь; что Ему угодно, то да сотворит». Прославленный пред Илием в присутствии всего собрания старейшин, которые помогали судить в деле управления народом, юный левит не замедлил приобрести всеобщее уважение. «И возрос Самуил, и Господь был с ним; и не осталось ни одного из слов его неисполнившимся. И узнал весь Израиль от Дана до Вирсавии, что Самуил удостоен быть пророком Господним. И продолжал Господь являться в Силоме после того, как открыл Себя Самуилу в Силоме чрез слово Господне. /И уверились во всем Израиле, от конца до конца земли, что Самуил есть пророк Господень. Илий же сделался очень стар, а сыновья его продолжали ходить беззаконным путем своим пред Господом]» (там же, 3:19—21). Между тем наказание, предсказанное Илию, исполнилось со страшной точностью. Во время одной несчастной войны с филистимлянами оба сына его лишились жизни; к довершению несчастья самый Кивот Завета, который был взят на войну для возбуждения храбрости, взят был неприятелями. Эти вести поразили несчастного старца до того, что он лишился чувств, упал с кресел близ дверей дома Божия и умер. Победа в Афеке восстановила господство иноплеменников над Израилем. Филистимляне, захватившие в свои руки Кивот Завета, перевезли его в Азот и поставили в храме Дагона; но святой, ревнивый о своей славе, Бог не потерпел, чтобы в Его присутствии находился нечестивый идол. Он был уничтожен и унижен; его члены были разбросаны до самого порога, и жрецы Дагона, пришедшие ко храму, не осмелились переступить за его порог, потому что у него лежали голова и другие члены их бедного божества. Но этого еще мало. Всемогущий хотел дать почувствовать, как велик гнев Его за оскорбление святыни; ужасное несчастье поразило весь город Азот — бесчисленное множество мышей, которые вышли из своих тайных убежищ и распространились повсюду. Опустошение было ужасное: только и видны были страждущие и умирающие. Напрасно знаменитейшие граждане филистимские в собраниях рассуждали о средствах, как предотвратить зло; напрасно Кивот Завета переносили из города в город; Геф, Аккарон и другие города попеременно испытали участь Азота. Наконец, после семи месяцев странствования, совет князей филистимских определил отослать обратно в Иудею Кивот Завета. Жрецы и гадатели приняли единодушно это мнение, но хотели принести дары Господу, во искупление грехов, которые навлекли на них гнев небесный. Жрецы говорили: «Если вы хотите отпустить ковчег [завета Господа] Бога Израилева, то не отпускайте его ни с чем, но принесите Ему жертву повинности; тогда исцелитесь и узнаете, за что не отступает от вас рука Его. И сказали они: какую жертву повинности должны мы принести Ему? Те сказали: по числу владетелей Филистимских пять наростов золотых и пять мышей золотых; ибо казнь одна на всех вас и на владетелях ваших; итак сделайте изваяния наростов ваших и изваяния мышей ваших, опустошающих землю, и воздайте славу Богу Израилеву; может быть, Он облегчит руку Свою над вами и над богами вашими и над землею вашею; и для чего вам ожесточать сердце ваше, как ожесточили сердце свое Египтяне и фараон вот, когда Господь показал силу Свою над ними, то они отпустили их, и те пошли; итак возьмите, сделайте одну колесницу новую и возьмите двух первородивших коров, на которых не было ярма, и впрягите коров в колесницу, а телят их отведите от них домой; и возьмите ковчег Господень, ч поставьте его на колесницу, а золотые вещи, которые принесете Ему в жертву повинности, положите в ящик сбоку его; и отпустите его, и пусть пойдет» (1 Цар. 6:3—8). Совет этот исполнен с точностью. Сделали новую колесницу и, положив на нее святыню Израилеву, впрягли коров, которые пошли по дороге в Вефсамис; прибывши в страну, они остановились на поле Осии Вефсамисского, прошедши всю дорогу, «шли и мычали, но не уклоняясь ни направо, ни налево». Жители этого города, увидя Кивот, с радостью вышли ему навстречу; они с песнями провожали колесницу; прибывши к месту, принесли в жертву Богу двух юных коров и самую колесницу, и другие жертвы были в тот день бесчисленны; потом левиты открыли ларчик, где были положены дары филистимского народа, и принесли их в дар Господу. После этого начальники филистимские, сопровождавшие Кивот до места, отправились в свое отечество. Но смелость вефсамитян при возвращении Кивота Завета оскорбила Иегову, Который поразил дерзких страшным наказанием; 50 070 человек пали мертвыми; старейшины города до того поражены были этим ударом, что не знали, что делать и куда отправить Кивот. «Кто может стоять пред Господом, — говорили они в страхе, — сим святым Богом?и к кому Он пойдет от нас?» (там же, 6:20). Наконец, несчастные решились послать в Кариа-фиарим, чтобы жители его пришли и взяли к себе Кивот, Просьба их была исполнена. Ковчег Завета был перенесен из Вефсамиса и поставлен в дом Аминадава под присмотром Елеазара, происходившего из колена Иудина, и святыня Израилева находилась здесь до царствования Давида. Прошло 20 лет после этого времени, и ничего не случилось достойного памяти потомства. Священная история проходит молчанием этот долгий период, в который дети Иакова, порабощенные игу филистимлян, забыли Бога отцов своих и впали в то состояние слабости и презренного ничтожества, в которое впадают все нации, порабощенные и забывшие свои обязанности. Но возможно ли, чтобы Иегова дал погаснуть тому светильнику, свет которого некогда должен был разлиться на всю землю? Долго вопли оставались безуспешными; наконец несчастные израильтяне начали обращаться к своему Господу и обратились к Самуилу, чтобы он свергнул иго. Самуил отвечал: «Если вы всем сердцем своим обращаетесь к Господу, то удалите из среды себя богов иноземных и Астарт и расположите сердце ваше к Господу, и служите Ему одному, и Он избавит вас от руки Филистимлян». Потом Самуил собрал весь Израиль в Массифафе и здесь в первый раз отправлял должность главного судьи; он приказал готовиться к сражению посредством поста и молитвы и старался внушить храбрость соотечественникам. Между тем филистимляне при вести об этом чрезвычайном собрании, цель которого от них не могла ускользнуть, расположились на высотах Массифафа. Это быстрое появление неприятелей поразило страхом робких иудеев. «Не переставай взывать о нас к Господу Богу нашему, чтоб он спас нас от руки Филистимлян». Но враги приближались, и, когда великий судья начал приносить жертву, нападение уже началось. Но в это-время, как и во дни Иисуса Навина, стихии начали сражаться за иудеев; небо вдруг покрылось тучами, и страшный гром поразил ужасом ряды филистимских воинов, которые со страху обратились в бегство и убиваемы были по частям до Вефхора. Самуил поставил каменный памятник между Массифафом и Саном, и место это названо было камнем помощи.
После этой победы израильтяне сделались независимыми; Самуил возвратил все потерянные города, и мир не был нарушаем во все долгое правление Самуила. Освободив свое отечество, великий судья занялся управлением своей страны; он каждый год посещал Вефиль, Галгалы и Масси-фаф, чтобы самому видеть, как соблюдается правосудие в его областях; наконец, в Рамафе, своей резиденции, он посвящал все время или делам публичным или богослужению. Под старость судья для облегчения своей тяжести разделил свою власть с двумя своими детьми. Но дети Самуила не оправдали его надежд. Они ьели нескромную жизнь и брали взятки. Этим воспользовались старейшины народа и начали просить у Самуила царя, по примеру других народов; ибо еще при Гедеоне они хотели учредить монархическое правление. Иудеи представляли, что постоянный и наследственный повелитель лучше может защитить их от врагов, сосредоточив все силы и интересы народа. Они смотрели на этот предмет с его хорошей стороны; но строгий Самуил представил дело так, как оно есть. «Вот какие будут права царя, — говорил пророк народу, — который будет царствовать над вами: сыновей ваших он возьмет и приставит их к колесницам своим и сделает всадниками своими, и будут они бегать пред колесницами его; и поставит их у себя тысяче начальниками и пятидесятниками, и чтобы они возделывали поля его, и жали хлеб его, и делали ему воинское оружие и колесничный прибор его; и дочерей ваших возьмет, чтоб они составляли масти, варшш кушанье и пекли хлебы». Далее говорит он, что царь имение их отдаст своим рабам и на их собственность наложит подать, а их самих сделает рабами. «И восстенаете тогда от царя вашего, — продолжал маститый старец, — которого вы избрали себе; и не будет Господь отвечать вам тогда. Но народ не согласился послушаться голоса Самуила, и сказал: нет, пусть царь будет над нами» (1 Цар. 8:11 — 19). Но народ решительно требовал царя и не внимал никаким убеждениям. «Нет, пусть царь будет над нами, — говорили иудеи, — и мы будем как прочие народы: будет судить нас царь наш, и ходить пред нами, и вести войны наши». Итак, Самуилу ничего не оставалось делать, как заняться избранием достойного человека; одно чрезвычайное обстоятельство привело к нему избранного Богом. Молодой человек, из колена Вениаминова, искал своих заблудившихся ослов и переходил, таким образом, из колена в колено; наконец уже хотел было возвратиться домой, как один из его служителей обратил его внимание на Самуила как на человека, который может ему указать, где найти заблудившихся животных. И странники пришли к судье в то время, когда он шел благословлять жертвоприношение народа. Увидев прекрасного молодого человека, пророк, по внушению Божию, узнал, что он назначен быть царем над народом еврейским, а поэтому и решился его помазать при настоящем случае. Человек этот назывался Саулом, был статный и красивый собой; а известно, что красота физическая и высокий рост в древности считались необходимыми принадлежностями героя; притом этот молодой человек происходил из младшего колена, из такого семейства, которое отличалось тихим и кротким характером; все это располагало в пользу Саула и заставляло думать, что он не способен быть гордым и непослушным. Пророк пригласят будущего царя и его отрока на праздник, куда и сам шел и где было около тридцати человек. Пришедши в собрание, судья, к великому изумлению всех присутствовавших, дал молодому человеку первое место между старейшинами. На следующее утро, после долгого совещания Саула с судьей, последний, при отъезде сына Кисова, взял сосуд с елеем и возлил на главу его и, поцеловав, сказал: «Вот, Господь помазывает тебя в правителя наследия Своего [в Израиле, и ты будешь царствовать над народом Господним и спасешь их от руки врагов их, окружающих их]» (там же, 10:1). И в доказательство справедливости слов своих Самуил предсказывает ему все, что случится с ним на дороге. Потом он приказал помазанному царю через 7 дней явиться в Галгалы прежде его, где они принесут вместе жертву, а он (Саул) после получит наставление, что делать. Между тем Самуил открыл всеобщее собрание в Массифафе, чтобы узнать, на кого падет определенно избрание Божье. Здесь опять судья старался поколебать решимость народа; но успел так же мало, как и в первый раз. Поэтому он решился бросить жребий, который и пал сначала на колено Вениамина, потом на семейство Маттарина, наконец на Саула, сына Кисова. Тогда пророк отыскал Саула, скрывавшегося в суматохе, и представил его народу, который принял своего повелителя с криками: «Да здравствует царь!» Самуил потом громким голосом прочитал основные законы, относящиеся к царствованию, и написал все эти слова в книге, которую он положил в Ковчеге. «Когда ты придешь в землю, которую Господь, Бог твой, дает тебе, и овладеешь ею, и поселишься на ней, и скажешь: «поставлю я над собою царя, подобно прочим народам, которые вокруг меня», то поставь над собою царя, которого изберет Господь, Бог твой; из среды братьев твоих поставь над собою царя; не можешь поставить над собою {царем/ иноземца, который не брат тебе. Только чтоб он не умножал себе коней и не возвращал народа в Египет для умножения себе коней, ибо Господь сказал вам: «не возвращайтесь более путем сим»; и чтобы не умножал себе жен, дабы не развратилось сердце его, и чтобы серебра и золота не умножал себе чрезмерно. Но когда он сядет на престоле царства своего, должен списать для себя список закона сего с книги, находящейся у священников левитов, и пусть он будет у него, и пусть он читает его во все дни жизни своей, дабы научался бояться Господа, Бога своего, и старался исполнять все слова закона сего и постановления сии; чтобы не надмевалось сердце его пред братьями его, и чтобы не уклонялся он от закона ни направо, ни налево, дабы долгие дни пребыл на царстве своем, он и сыновья его посреди Израиля» (Втор. 17:14—20). После этой церемонии весь народ разошелся по домам. Но в это время послышался ропот недовольных, которые говорили: «Кто спасет нас? Не этот ли человек, который не одержал еще ни одной победы над врагами?» Для предупреждения дальнейших неудовольствий новый царь представил доказательство своего мужества, одержав победу над ам-монитянами. Самуил назначил опять всеобщее собрание в Галгалах. Здесь весь народ утвердил своего царя и праздновал его восшествие на престол. Тогда-то старец Самуил предстал всему народу иудейскому и сказал ему: «Вот, я послушался голоса вашего во всем, что вы говорили мне, и поставил над вами царя, и вот, царь ходит пред вами; а я состарился и поседел; и сыновья мои с вами; я же ходил пред вами от юности моей и до сего дня; вот я; свидетельствуйте на меня пред Господом и пред помазанником Его, у кого взял я вола, у кого взял осла, кого o6идете и кого притеснил, у кого взял дар и закрыл в деле его глаза мои, — и я возвращу вам». Тогда народ единогласно отвечал: «Ты не обижал нас и не притеснял нас и ничего ни у кого не взял» (1 Цар. 12:1—4). Оправданный всеобщим свидетельством народа правдивый судья произнес строгий суд над тем же самым народом; он напомнил ему все его заблуждения и указал на последнее неблагоразумие. «Теперь станьте и посмотрите на дело великое, которое Господь совершит пред глазами вашими: не жатва ли пшеницы ныне? Но я воззову к Господу, и пошлет Он гром и дождь, и вы узнаете и увидите, как велик грех, который вы сделали пред очами Господа, прося себе царя». По призвании Самуилом Господа вдруг ударил страшный гром и пошел проливной дождь с такой силой, что все поля вскоре представляли ужасную картину опустошения, производимого водой. Пораженные ужасом иудеи обратились к пророку и просили воссылать к Господу Богу молитвы, чтобы не умереть им, за то что они ко всем прочим проступкам присоединили еще просьбу о царе. Самуил отвечал: «Не бойтесь, грех этот вами сделан, но вы не отступайте только от Господа и служите Господу всем сердцем вашим и не обращайтесь вслед ничтожных богов, которые не принесут пользы и не избавят; ибо они — ничто; Господь же не оставит народа Своего ради великого имени Своего, ибо Господу угодно было избрать вас народом Своим; и я также не допущу себе греха пред Господом, чтобы перестать молиться за вас, и буду наставлять вас на путь добрый и прямой; только бойтесь Господа и служите Ему истинно, от всего сердца вашего, ибо вы видели, какие великие дела Он сделал с вами; если же вы будете делать зло, то и вы и царь ваш погибнете» (там же, 12:20—25). Саул царствовал после этого два года; неприятности с филистимлянами начали опять возобновляться, и оба народа уже готовы были завязать жаркую войну. Самуил запретил царю приносить жертву, которая должна предшествовать сражению, прежде его пришествия. Но Саул, видя, что 7 дней, определенных судьей, прошли, а он не являлся, между тем люди, окружающие его, расходятся, решился сам принести жертву всесожжения; в это время вдруг явился разгневанный старец и отступил от царя, когда последний подошел к нему, чтобы приветствовать. «Что ты сделал?» — сказал он грозным голосом Саулу, который напрасно старался оправдаться тем, что воины его начали расходиться, и он боялся, что враги могли явиться в Галгалы и застать его неготовым к сражению. «Худо поступил ты, — сказал Самуил царю, — что не исполнил повеления Господа Бога твоего, которое дано было тебе, ибо ныне упрочил бы Господь царствование твое над Израилем навсегда; но теперь не устоять царствованию твоему; Господь найдет Себе мужа по сердцу Своему, и повелит ему Господь быть вождем народа Своего, так как ты не исполнил того, что было повелено тебе Господом» (1 Цар. 13:13—14). Эти страшные угрозы исполнились на тех же самых долинах Галгалы, которые видели возвышение Саула. Против формального определения закона, и несмотря на почтение его к судье, несчастный государь осмелился удержать лучшую часть добычи амаликитян и оставить в живых царя этого народа. Лишь только узнал это Самуил, как тотчас явился на гору Кармил, где царь расположился на лугу торжествовать свою победу и принести всесожжение Богу. Саул увидел судью и сказал: «Благословен ты у Господа; я исполнил слово Господа». Самуил отвечал: «А что это за блеяние овец в ушах моих и мычание волов, которое я слышу?» Саул отвечал: «Привили их от Амалика, так как народ пощадил лучших из овец и волов для жертвоприношения Господу Богу твоему; прочее же мы истребили». И сказал Самуил Саулу: «Подожди, я сказку тебе, что сказал мне Господь ночью». Сказал ему Саул: «Говори». Самуил продолжал: «Не мальм ли ты был в г/газах твоих, когда сделался главою колен Израилевых, и Господь помазал тебя царем над Израилем? И послы тебя Господь в путь, сказав: «иди и предай заклятию нечестивых Амаликшпян и воюй против них, доколе не уничтожишь их». Зачем же ты не послушал гласа Господа и бросился на добычу, и сделал зло пред очами Господа?» Саул отвечал, что он исполнил волю людей своих и волю Божью, привел Агага, царя амаликитян, самый народ истребил и взял богатую добычу, из стад и буйволов состоявшую, и все это принес в жертву Богу. Пророк сказал на это: «Неужели всесожжения и жертвы столько же приятны Господу, как послушание гласу Господа? Послушание лучше жертвы и повиновение лучше тука овнов; ибо непокорность есть такой же грех, что волшебство, и противление то же, что идолопоклонство; за то, что ты отверг слово Господа, и Он отверг тебя, чтобы ты не был царем [над Израилем]» (1 Цар. 15:13—23). После этого грозного определения Самуил хотел идти, но Саул, чтобы остановить его, схватился за край одежды его и разодрал ее. Тогда старец сказал: «Ныне отторг Господь царство Израильское от тебя и отдал его ближнему твоему, лучшему тебя» (там же, 28). Впрочем, Самуил согласился не унижать царя в присутствии народа и его старейшин и согласился с ним идти молить Господа Бога. Но здесь опять представилось новое доказательство его характера.
Пророк приказал привести царя амаликитского. Агаг тотчас явился, трепеща всем телом; и при виде блистающего оружия в руках судьи, он вскричал: «Конечно горечь смерти миновалась?» — «Как меч твой жен лишал детей, так мать твоя между женами пусть лишена будет сына». И с этими словами Самуил вонзил кинжал в горло несчастного царя и убил его. После этого поступка пророк удалился в Армафем и не переставал оплакивать участь несчастного Саула. «И сказал Господь Самуилу: доколе будешь ты печалиться о Сауле, которого Я отверг, чтоб он не был царем над Израилем? Наполни рог твой елеем и пойди; Я пошлю тебя к Иессею Вифлеемлянину, ибо между сыновьями его Я усмотрел Себе царя». Самуил отвечал: «Как я пойду? Саул услышит и убьет меня». Господь отвечал: «Возьми в руку твою телицу из стада и скажи: «я пришел для жертвоприношения Господу»; и пригласи Иессея [и сыновей его] к жертве; Я укажу тебе, что делать тебе, и ты помажешь Мне того, о котором Я скажу тебе» (1 Цар. 16:1—3). Приход старца в Вифлеем встревожил весь город, и старейшины его вышли к пророку навстречу и спрашивали, мирен ли его приход в город? Самуил отвечал: «Мирен, для жертвоприношения Господу пришел я; освятитесь и идите со мною к жертвоприношению». Потом он назначил праздник и пригласил Иессея и всех его сыновей. «Не этот ли избранный Богом?», .— сказал пророк, видя Елиава, красота которого и статный вид понравились ему. Но Господь отвечал: «Не смотри на вид его и на высоту роста его; Я отринул его; Я смотрю не так, как смотрит человек; ибо человек смотрит на лице, а Господь смотрит на сердце». Потом Иессей привел всех шестерых сыновей и поочередно представил их пророку. «Нет ли у тебя еще детей?» — спросил Самуил, осмотревши пришедших. Иессей отвечал, что у него есть еще сын самый младший, но теперь он пасет стада. Самуил велел его привести. Юный пастырь явился перед великим судьей. Это был Давид, «он был белокур, с красивыми глазами и приятным лицем». И сказал Господь к Самуилу: «Встань, помажь его, ибо это он». Пророк тотчас взял сосуд с елеем и возлил его на главу Давида, и «почивал Дух Господень на Давиде с того дня и после». Это был последний подвиг общественной жизни великого судьи; последние дни его протекли в уединении, где он не переставал поучать своих собратий и молиться за них. Давид, преследуемый Саулом, нашел у него убежище на некоторое время. На 78-м году своей жизни судья скончался за два года до смерти Саула; весь Израиль проливал горькие слезы над гробом своего благодетеля и судьи. Так скончался великий человек, который между знаменитостями еврейского народа должен занять место непосредственно подле Моисея. Это один из самых замечательнейших характеров древности; он принадлежит к числу тех знаменитых людей Рима и Греции, имя которых возбуждает такой энтузиазм и которые всегда окружены благоговейным удивлением. Какая непоколебимая привязанность к законам отечественным! Какая любовь к независимости своей страны и к свободе своих сограждан. Он один извлек Израиль из состояния унижения и рабства, в которое они впали, забыв свой закон. Моисей говорил им: «Вас двенадцать колен, но сражайтесь как один человек». Но они думали, что каждое из них, поражая своего врага отдельно, покажет более храбрости. И сами они большими потерями познали ложность своей мысли, как это показывает история от Иисуса Нави на до последнего судьи. Моисей приказал, при вступлении в землю обетованную, истребить хананеян и никогда, по крайней мере, не смешиваться с ними. Но мы знаем, что хананеяне не были истреблены и жили долгое время между евреями, или независимо от них, или как их данники или союзники, откуда проистекали по большей части те бедствия, которые предвидел их законодатель. Израильтяне женились на дочерях хананеян и сами отдавали своих дочерей за детей врагов, и от этого так часто забывали Иегову, впадали в постыдное идолопоклонство, учреждали священные рощи для своих новых богов и в наказание за это подвергались рабству иноплеменников. Время от времени Бог поставлял им освободителя, который, освободив свой народ от ига, успевал на некоторое время обратить их на добрый путь; но несчастная наклонность к идолопоклонству опять приводила их к рабству. Известны печальные следствия вражды, вспыхнувшей между гаваонитянами и ефремлянами; и кровавые плоды жестокости, которую употребили дети Вениамина против жены одного левита. По замечанию Священного Писания, после Самсона в Израиле не было судьи; и всякий делал то, что сам считал лучшим. И эта анархия продолжалась в несчастное правление Илия. Правда, этот судья не имел недостатка в способностях к управлению; но слабость его характера была причиной ужасных беспорядков, жертвою которых он был первый. Дети, чуждые его добродетели, были убиты в сражении, Кивот Завета попал в руки врагов — филистимлян, которые подчинили себе на 20 лет народ Божий. С этого времени начинается история Самуила. Эгот великий человек, с гением своего ума соединявший высокую добродетель, лишь только получил власть, которую Иегова и народ ему вручили, тотчас расторг узы ига, столь долго тяготившего его соотечественников, и надолго водворил в своей стране мир и независимость. Можно ли представить, чтобы Самуил без благоразумия и таланта мог управлять своим отечеством так долго и умирить его внутри и извне. Некоторые из ученых думают, что Самуил был первосвященником и наследовал эту должность после Илия, но это несправедливо; этот судья происходил от простого левита, из рода Корея; но известно, что первосвященническое достоинство было наследственным в семействе Аарона; и по закону простой левит тогда только мог бы совершать эту должность, когда семейство Аароново совершенно исчезло. Но мы знаем, что достоинство первосвященника оставалось в фамилии Илия до Соломона, при котором старшую линию дома Ааронова заменила младшая. Но возражают, что Самуил сам приносил жертвы. На это надо заметить, что судья более распоряжался жертвоприношением без своего участия в исполнении обрядов, и самый подлинник приводит к той же мысли; еврейское слово, немного измененное, может представить три различные значения: разить, поражать и приказывать поражать. Мы и сами часто говорим: я построил дом, вместо выражения: я приказал построить дом. Самуилу приписывают также учреждение помазания царей. Но то помазание, которое пророк дал Саулу и Давиду, не должно быть смешиваемо с помазанием наших царей; это было не что иное, как простое избрание Божье, которое должно быть подтверждено словами урима и туммима, которые во всяком случае должны предшествовать священному действию. Самуил в старости образовал школу пророков в деревне Наиоф, невдали от Рамафы, его отечественного города. Здесь-то, в тишине уединения, он преподавал им свои пророческие вдохновения. Подобные школы существовали и после смерти судьи во время Илии и Елисея; можно сказать, что это благочестивое заведение давало пророков постоянно до самого плена. Самуилу приписывают написание Книги Судей. Это мнение общее и самое вероятное. Впрочем, есть очень замечательные писатели, которые приписывают ее не Финеесу, или Езекии, или Ездре, судьям, каждый из которых был автором истории своего времени. Книга Судей по-еврейски называется Шофетим; это слово очень близко финикийскому суффет (карфагенский судья). Но, может быть, скажут, что между этими словами нет ничего общего, кроме звуков одинаковых? Этот вопрос мы постараемся решить исследованием формы правления судейского у евреев. Известно, что Карфаген управлялся сенатом и двумя судьями, или суффетами, избираемыми пожизненно; в то же время народ назывался правителем и принимал участие в законодательстве. Архонты афинские и диктаторы Рима мало чем отличались от суффетов карфагенских. У евреев правление разделялось между синедрионом, правительством священным, и военным начальником, избираемым пожизненно; в важных случаях был созываем народ, большинство голосов которого всегда решало дело. Некоторые из ученых иудейское правление при судьях сравнивают с правлением германцев, галлов и бриттов до завоевания их римлянами. Греции думает, что военный начальник еврейский отличался от царя только тем, что не окружал себя ни пышностью, ни великолепием. Судье, говорит Иосиф, евреи всегда давали величайшую власть как гражданину, отличному по храбрости и талантам воинским. Мы к этому прибавим, что избрание судьи независимо от людей; Бог, верховный начальник Своего народа, давал им в случае нужды освободителя, который заступал Его место и действовал Его властью. «Ни я, ни дети мои, — говорил Гедеон, — не будут царями и не будут управлять вами; один только Иегова ваш Господь». Когда Самуил жаловался Господу на упрямство евреев, при испрошении царя, «не тебя, а Меня они отвергнули», отвечал ему Иегова. Притом замечательно, что Божественное избрание со стороны Бога должно быть принято свободно от народа; к этой мысли приводят нас многие места Священного Писания. Бог может дать закон, но Он довольствуется только предложением. И тот человек, который уважает свободу, может почитать свободу и целой нации. Если истинно, что некоторые судьи управляли только некоторыми коленами, то в Священном Писании также нигде не говорится, чтобы колена, не признающие их власти, были покоряемы или принуждаемы. Иоффай сначала был избран народом только для того, чтобы защитить Израиля от аммонитян; но можно сказать, что Бог утвердил это избрание за личное достоинство храброго израильтянина. Судьи часто председательствовали в синедрионе; но всегда управляли армией; они также имели власть назначать общее собрание народа, но не принимали почти никакого участия в его ходе; они пользовались только тем уважением, которое свойственно их лицу и достоинству. Впрочем, надо различать два состояния народа, до и после завоевания. До завоевания весь народ иудейский представлял армию, которою надо было управлять начальнику постоянному, почти с диктаторской властью. После занятия Палестины судья не исполнял никаких обязанностей, если не было войны; власть тогда уже переходила к синедриону. «Судьи не пользовались неограниченной властью, — говорит Пасторет, — они не были подобны правителям других народов, не украшались короной, не окружали себя толпой телохранителей, не собирали дани. Когда же наступало время войны, власть их была неограниченна; они имели даже право над жизнью и смертью» (Hist, de la legislat). Это место пожизненного консульства могло оставаться свободным на некоторое время и даже довольно долго; но, когда судья избирался, он безусловно подчинялся закону и был окружен любовью народной; не было примера, чтобы судья начал злоупотреблять своей властью, и под их управлением народ всегда наслаждался спокойствием, чего часто не видишь у других народов... Власть судей никогда не простиралась до того, чтобы они могли издать новый закон или установить новое наказание для народа; впрочем, в этом отношении они нисколько не отличались от царей. «Власть царей еврейских, — говорит Флери, — была очень ограничена; они обязаны были охранять закон, как и другие обычаи; они не могли ни изменить, ни прибавить ничего. Нет примера, чтобы царь еврейский издал новый закон». И женщины не были лишены права быть судьей народа, как показывает история знаменитой и вдохновенной Деворы. Все писатели иудейские и многие из христианских приписывают Самуилу 24 первые главы 1-й книги Царств, именно историю своего правления, большую часть царствования Саула и начало царствования Давида; в этом случае они опираются на слова книги Паралипоменон, где говорится, что первые и последние действия царя Давида написаны в книге Самуила, в книге пророка Нафана и пророка Гада (1 Пар. 29:29). Другие же думают, что Иеремия составил эту книгу из древних памятников; а некоторые приписывают самому Давиду или Езекии; есть и такие, которые считают автором 1-й книги Царств Ездру. Один из ученых новейшего времени говорит, что эта книга написана одною рукою и должна быть составлена человеком, который жил гораздо позже этого времени и при составлении своего творения пользовался современными записками. Среди многих доказательств, приводимых в пользу этого мнения, можно указать на похвалы, которые воздаются Самуилу в книге, приписываемой ему. Несмотря на эти доказательства, мы считаем за лучшее следовать большинству. Из одного места, находящегося в книге Руфь, можно видеть, что Самуил был автором и этой книги. Память св. пророка Самуила празднуется 20 августа.