БИБЛЕЙСКО- БИОГРАФИЧЕСКИЙ  СЛОВАРЬ Словарь содержит 80000 слов-терминов

ИАКОВ

(2002 г. до Р. X), один из великих патриархов, был сыном

Исаака и Ревекки. Он родился около 2002 г. до Р. X. Получил имя Иаков,

то есть запинатель, за то, что, рождаясь, держал рукой пяту своего брата

Исава. Священное Писание представляет нам его человеком простым, постоянно

живущим в палатке, занимающимся единственно домашними заботами. Эти мирные

склонности, столь согласные с духом времени, приобрели ему особенную любовь

Ревекки, которая, впрочем, зная пути Промысла, употребила все старания,

чтобы вручить ему права первородства в ущерб его брату, буйным и вспыльчивым

характером которого была недовольна. Она сказала Иакову, что с самого рождения

Бог даровал ему право первородства, и советовала пользоваться всеми случаями

для исполнения Его воли. Повинуясь ей, сын искусно умел воспользоваться

первым случаем. Однажды Исав возвратился с охоты, обессиленный голодом,

жаждой и усталостью; Иаков продал ему блюдо чечевицы за право первородства,

не считая это злоупотреблением обстоятельствами своего брата, но единственно

случаем к исполнению предначертания Промысла. Эта уступка обрадовала любившую

его Ревекку. Права первородства в первые века под управлением патриархов

были весьма важны; владеющего ими они делали начальником дома; но для своей

деятельности они требовали подтверждения отцовским благословением, которое

Исаак хранил для Исава, которого любил, несмотря на его недостатки, и всегда

почитал своим первенцем. Это обстоятельство не остановило Ревекку; по ее

совету Иаков решился заполучить отцовское благословение хитростью. Он облекся

в богатейшие Исавовы одежды, покрыл свои руки и шею кожей козленка, так

что, кроме голоса, он много походил на своего брата. Исаак в самом деле

обманулся и благословил его в следующих выражениях: «Да даст тебе Бог от

росы небесной и от тука земли, и множество хлеба и вина; да послужат тебе

народы, и да поклонятся тебе племена; будь господином над братьями твоими,

и да поклонятся тебе сыны матери твоей; проклинающие тебя — прокляты; благословляющие

тебя — благословенный (Быт. 27:28—29). Вспыльчивый Исав, раздраженный лишением

своих прав, скрыл сначала свою ненависть и гнев, но потом произнес угрозы

и клялся убить брата, лишь только умрет отец. Эти низкие намерения не могли

укрыться от заботливой любви Ревекки; она поспешила предуведомить любимого

сына, принудила его удалиться в Месопотамию к дяде его Лавану и жить у

него до тех пор, пока время и размышление утишат гнев Исава. Но для сего

надобно было получить согласие отца, а Иаков боялся его немилости за обман,

которым он получил от него благословение. Этот страх скоро рассеялся; Исаак,

которому Ревекка открыла предначертания Промысла, одобрил его поведение,

дал ему мудрые советы, и особенно заклинал не брать себе жену из хананеев.

Потом сказал ему: «Встань, пойди в Месопотамию, в дом Вафуила, отца матери

твоей, и возьми себе жену оттуда, из дочерей Лавана, брата матери твоей;

Бог же Всемогущий да благословит тебя, да расплодит тебя и да размножит

тебя, и да будет от тебя множество народов, и да даст тебе благословение

Авраама [отца моего], тебе и потомству твоему с тобою, чтобы тебе наследовать

землю странствования твоего, которую Бог дал Аврааму!» (Быт. 28:2—4). Получив

таким образом снова отцовское благословение, Иаков отправился в Месопотамию.

После четырехдневного пути он пришел в Харран; усталость обессилила его,

и так как был вечер, то он лег на земле при дороге, положив в головы камень,

и уснул. Это время избрал Господь, чтобы показать патриарху Свое к нему

благоволение и будущую высокую судьбу его потомства. Во сне Иаков видел

лестницу, которой один конец утверждался на земле, а другой восходил до

небес. Ангелы Божий восходили и нисходили по этой лестнице. Господь утверждался

на верху лестницы и сказал ему: «Я Господь, Бог Авраама, отца твоего, и

Бог Исаака; [не бойся]. Землю, на которой ты лежишь, Я дам тебе и потомству

твоему; и будет потомство твое, как песок земной; и распространишься к

морю и к востоку, и к северу и к полудню; и благословятся в тебе и в семени

твоем все племена земные; и вот Я с тобою, и сохраню тебя везде, куда ты

ни пойдешь; и возвращу тебя в сию землю, ибо Я не оставлю тебя, доколе

не исполню того, что Я сказал тебе» (Быт. 28:13—15). Это видение наполнило

Иакова священным страхом. «И сказал: как страшно сие место! это не иное

что, как дом Божий, это врата небесные» (Быт. 28:17). Посему и дал этому

месту название Вефиль*. Желая ознаменовать место, где удостоился столь

утешительного обетования, он поставил камень, на котором спал, и оросил

его елеем. В восторге благодарности он дал Богу обет быть всегда Его поклонником

и рабом и посвятить Ему по возвращении десятую часть всего, что Провидению

будет угодно ниспослать ему. Прибыв в Месопотамию, Иаков увидел пастухов,

которые поили стада, и сказал им: «Братья, откуда вы?» — «Из Харрана».

— «Не знаете ли Лавана, сына Нахорова?» — «Знаем». — «Здоров ли он?» —

«Здрав, и вот его дочь Рахиль». Он тотчас отвалил камень от колодца, чтобы

самому напоить ее овец; потом, приблизившись к Рахили, со слезами на глазах

поцеловал ее и назвал себя по имени. Дядя принял его с радостью и ввел

в свой дом. Иаков рассказал ему о причинах, заставивших его оставить отеческий

кров, и тягостностном положении, в которое поставил его гнев Исава; но

еще не осмелился предложить союз, о котором заповедал ему отец и которого

сам пламенно желал. Он хотел, прежде чем открыть это, чтобы его услуги

дали ему больше прав, нежели его родство, и сделался охранителем стад своего

дяди. Последний, довольный усердием и заботами Иакова в его пользу, спросил

у него, по прошествии месяца, какой он желает награды от его благодарности.

Иаков предложил ему служить семь лет единственно за счастье быть супругом

Рахили. Лаван принял это предложение с тайным намерением нарушить договор.

Действительно, когда настал день брака, Лаван заменил Рахиль Лией; Иаков

мог заметить этот обман только на следующий день. Он жаловался, но Лаван

извинился тем, что обычай не позволял выдавать замуж младшую дочь прежде

старшей; впрочем, чувствуя недостаточность такого извинения, прибавил,

что он согласен отдать ему в супруги Рахиль, если он согласится прослужить

еще семь лет безвозмездно. Иаков согласился на условия своего дяди и наконец

получил ту, которую любил. Вдали от отцовского крова, в стране чуждой,

Иаков жил, если не совершенно счастливо, то по крайней мере безропотно.

Надежда получить прекрасную и кроткую Рахиль уменьшала тягость первых его

работ; счастье жить с ней и уверенность в обетованиях Божиих утешала его

в новых печалях. Лия, не снискавшая его любви, приобрела сильные права

над его сердцем, дав ему детей, между тем как любимая супруга оставалась

бесплодной. Рахиль не могла без зависти смотреть на плодородие своей сестры;

она дала Иакову вместо себя рабу свою Баллу, которая родила двух сыновей.

Лия последовала примеру своей сестры и отдала ему рабу свою Зелфу, от которой

он имел еще двух сыновей. Между тем Бог услышал молитву Рахили; она родила

сына и дала ему имя Иосиф. Иаков, видя приращение своего дома и желая сделать

что-либо в свою пользу, хотел оставить Лавана. Но последний удержал его,

обещав ему отдать пелесых и пестрых овец и коз, которые родятся после сего.

Тотчас козы и овцы разных цветов были отданы Иакову, а другие одинакового

цвета предоставлены отрокам Лавана. Обе стороны были удовлетворены, и дядя

Иакова надеялся, что эти условия сделают весьма незначительной награду

его зятя; но патриарх имел тайные средства, которые и употребил с успехом.

Иаков взял жезлы стиракиновые, ореховые и яворовые и острогал их пестро.

В то время, когда овцы и козы зачинали, он бросал эти жезлы в поильные

корыта для того, чтобы они имели пред глазами пестроту и рождали подобных

же детей. Это средство имело величайший успех. Лаван, видя удивительное

неравенство в пользу своего зятя и думая, что различие цвета самок обязательно

должно было воспроизвестись и на детях, переменил награду его и объявил,

что Иаков возьмет агнецев и козленков одинакового цвета. Последний подчинился

такому превратному решению и заставил действовать самую природу, и природа

стала действовать в его пользу. Лаван, еще раз обманувшийся в своих расчетах,

около десяти раз менял смысл договора; но его хитрость не однажды не могла

восторжествовать над человеком, которому Господь явно покровительствовал.

Иаков сделался богатым, имел многочисленные стада и множество рабов. Дети

Лавана завидовали его благосостоянию, упрекали в грабеже их отца; последний

также разделял их чувства. Эти несправедливости и подозрения еще более

прибавили горечи к изгнанию патриарха и утвердили его в намерении тайно

оставить Месопотамию. Когда он размышлял об этом, Бог явился ему и повелел

возвратиться в страну отцов. Призвав своих жен, Иаков объявил им о своем

намерении и, получив согласие с их стороны сопутствовать ему, не медля

отправился в землю Ханаанскую. Тесть, уведомленный о его бегстве, бросился

со всеми своими людьми преследовать патриарха; так как последний не мог

со всем имением и стадами делать большие переходы, то Лаван настигнул его

в седьмой день на горе Галлад. Но Господь не попустил исполнить ему своих

мстительных намерений и запретил ему прикасаться к чему-либо, что принадлежит

Его рабу. Итак, Лаван ограничился только упреками за нечаянное бегство

и за похищение идолов. Иаков протестовал против последнего обвинения, позволил

тестю обыскать все и согласился даже, чтобы похититель был наказан смертью.

Виновницей этого похищения была Рахиль, без ведома патриарха; строгое решение

заставило ее употребить все старания, чтобы утаить свое преступление; поэтому

она скрыла идолов под седлом верблюда, на котором сидела, и, таким образом,

все поиски сделала бесплодными. Иаков, видя свой дом изъятым от подозрений,

не заслуживающим упреков, с твердостью сказал своему тестю: «Какая вина

моя, какой грех мой, что ты преследуешь меня? ты осмотрел у меня все вещи

[в доме моем], что нашел ты из всех вещей твоего дома? покажи здесь пред

родственниками моими и пред родственниками твоими; пусть они рассудят между

нами обоими» (Быт. 31:36— 37). Потом оба предали забвению причины обоюдных

жалоб и примирились. В память этого примирения они наметили каменный холм,

который должен был служить границей между обоими семействами и который

назван ими памятником свидетельства, потому что оба призывали Бога в свидетели

искренности своих чувств. Принесши жертву Богу, они разлучились; Иаков

продолжал свой путь и прибыл на место, которое называл Маганаим, или полк

Божий, потому что видел здесь полк ангелов. Избегнув мест Лавана, Иаков

должен был еще опасаться гнева и встречи с братом. Из Маганаима патриарх

послал к последнему послов, чтобы снискать его благосклонность; но рабы

скоро возвратились и сказали, что сам Исав с четырьмястами человек идет

к нему навстречу. Иаков находился в большом беспокойстве, не зная настоящих

намерений своего брата; но разделил свои стада и рабов на две части в той

надежде, что если на одну из них нападет Исав, то другая может избегнуть.

В то же время он разделил их на несколько меньших стад в значительном расстоянии

друг от друга и каждому из предводителей их дал следующий приказ: «Когда

встретит тебя Исав и спросит: чей ты, куда идешь, кому принадлежат эти

стада? — ты отвечай: я слуга раба твоего Иакова; стада эти веду в дар его

брату; мой господин недалеко отсюда». После сего он переправил вброд чрез

поток Иабок все свое имение, а сам остался по ту сторону потока. Ангел,

под видом человека, боролся с ним всю ночь до зари и не мог побороть. Этот

таинственный человек, видя, что не может побороть патриарха, коснулся его

бедра, которого нерв тотчас иссох, и сказал ему: «Пусти меня, настает заря».

— «Не пушу, если не благословишь меня». — «Как твое имя?» — «Иаков». —

«Отныне имя тебе будет не Иаков, а Израиль, ибо ты боролся с Богом, и человеков

одолевать будешь» (Быт. 32:28). Когда взошло солнце, Иаков прошел через

поток, хромая на одно бедро; в память этого события иудеи не употребляют

в пищу этой части животных. Место этой борьбы Иаков назвал Фануилом, или

видением Бога крепкого. Скоро он увидел приближение своего брата с четырьмястами

человек. Приблизились жены и дети; наконец сам патриарх, поклонившись до

земли. Но тот, который давно уже покорился воле Божией и забыл о мнимом

проступке своего брата, бросился в его объятия; оба пролили слезы радости.

«Это твое семейство?» — спросил Исав, и каждая из жен приблизилась к нему

со своими детьми и приветствовала его. «Кому предназначены эти стада, которые

я встретил?» — «Тебе». — «Нет, любезный брат, оставь их себе; я имею изобилие

во всем». Иаков убедительно просил его принять этот подарок; потом оба

брата, показав несомненные свидетельства взаимной любви, разлучились. Исав

возвратился в Сиир, в Идумею, где он жил, а Иаков прибыл в Сихем и купил

у Еммора, здешнего князя, поле, которое назвал Суккоф и на котором построил

хлевы для своих стад и дом для своего семейства. В это время святой патриарх

имел одиннадцать сыновей и одну дочь Дину, бывшую причиной первого из его

домашних несчастий. Когда Дина вошла в город из любопытства, Сихем, сын

Емморов, заметил ее и похитил. Иаков живо почувствовал это бесчестие; несмотря

на то, вместе со своими сыновьями согласился, под условием обрезания всех

сихемлян, на брачный союз, предложенный похитителем.

Андрей Петрович Сапожников. Сон Иакова

Последний принял это условие и заключил договор. Но этот договор скоро

был нарушен: два сына Иакова, Симеон и Левий, в то время, когда сихемляне

страдали от болезни обрезания, вошли в город, умертвили всех жителей мужского

пола, ограбили, выгнали стада и увели в плен жен и детей. Эта ревность,

может быть, слишком чрезмерная, с похвалой рассказана Иудифью, дочерью

Симеона (см. Иудифь). Не видно, чтобы Иаков в это время почитал их предприятие

несправедливым, а мщение чрезмерным; посему многие толкователи утверждают,

что неудовольствие, выраженное патриархом на смертном одре, относилось

к другим, неизвестным для нас, проступкам Симеона и Левия. Не утверждая

и не опровергая этого мнения, скажем, что это событие заставило патриарха,

из боязни ненависти соседних народов, оставить Сихем. Собрав всех своих

детей, он рассказал им о своем намерении, уничтожил идолов, взятых при

грабеже Сихема, и удалился в Вефиль, где Господь явился ему в первый раз.

Он воздвигнул здесь алтарь истинному Богу и отправился в Ефрату, или Вифлеем.

Во время этого путешествия он лишился любимой Рахили. Она умерла родами

сына, которому дала имя Бенони, сын болезни, измененное отцом в Вениамин

(Вениамин), сын десницы; в это время Иаков имел сто шесть лет. Опечаленный

супруг воздвигнул, не доходя Вифлеема, на могиле своей любимой супруги,

столп, который показывали еще в то время, когда иудеи входили в обетованную

землю. Потом он поселился по ту сторону Мигдал-Гедера.

В это время случилось другое домашнее несчастие: первенец его Рувим

осквернил с Валлою ложе своего отца. Этот позор и желание скорее увидеть

Исаака, своего отца, заставили его оставить избранное местопребывание и

идти в Мамври, страну Ханаанскую, где он, после смерти своего отца, и поселился

окончательно. Казалось, счастье убегало от него: уже патриарх был оскорблен

одним из своих сыновей, поведение других не обещало утешения; только один,

по своей сыновней любви и совершенной невинности, мог быть утешением его

старости; это был Иосиф, которого патриарх так нежно любил и любви которого

он был достоин. По несчастью, завистливый глаз других сыновей отличил того,

которого предпочитал отец, и Иосиф был схвачен и продан. Бесчеловечные

братья вымарали его платье кровью и отослали Иакову, который, думая, что

его любимый сын растерзан зверем, был неутешен. Он разодрал свои одежды,

надел вретище и отвергал все утешения, которые рассыпали перед ним преступные

сыновья. Его сердце было разбито, а питаемое им подозрение еще более увеличивало

печаль. Прошло двадцать лет. Голод свирепствовал в Ханаанской и соседних

землях, исключая Египет, над которым с давних лет бодрствовало Провидение.

Иаков послал туда своих детей для покупки пшеницы. Когда, возвратившись

из Египта, они сказали патриарху, что правитель желает видеть Вениамина,

что в залог данного ими обещания привести последнего он оставил у себя

Симеона, незажившие раны патриарха снова раскрылись, и он положительно

отказался отпустить своего младшего сына. Несмотря на это, твердость его

не могла устоять против семейных нужд и настоятельных просьб своих сыновей,

и Вениамин был вверен им. Наконец после долгих печалей неожиданная радость

посетила старость патриарха. Мог ли он верить своим ушам, мог ли он верить

чудесным рассказам сыновей о славе Иосифа в Египте? «Довольно [сего для

меня], — сказал он в восторге от радости, — еще жив сын мой Иосиф; пойду

и увижу его, пока не умру» (Быт. 45:28). Господь утвердил его в этом намерении

и сказал: «Не бойся идти в Египет, ибо там произведу от тебя народ великий;

Я пойду с тобою в Египет, Я и выведу тебя обратно. Иосиф своею рукою закроет

глаза твои» (Быт. 46:3—4). Святой патриарх вышел со всем своим домом, состоявшим

из семидесяти пяти человек, и был встречен Иосифом в городе Ирооне; патриарх

бросился в его объятия и пролил обильные слезы радости и любви. Иосиф представил

своего отца царю, который, будучи поражен почтенным и важным видом старца,

спросил его о числе лет. «Дней странствования моего сто тридцать лет; малы

и несчастны дни жизни моей и не достигли до лет жизни отцов моих во днях

странствования их» (Быт. 47:9). Фараон дал ему плодоноснейшую область в

своем царстве, землю Гесем, где он прожил еще семнадцать лет. Израиль,

чувствуя приближение кончины, призвал к себе Иосифа и заповедал перенести

свое тело в землю Ханаанскую и похоронить во гробе его отцов. Потом благословил

двух сыновей Иосифа, низвратив, по пророческому предвидению, естественный

порядок рождения; ибо он возложил правую руку на главу Ефрема, младшего

сына, а левую на главу Манассии, старшего сына. Потом собрались к нему

и все его дети, из которых патриарх благословил каждого. Эти благословения

суть не что иное, как ряд пророчеств, в которых умирающий отец возвещает

своим сыновьям (или, вернее, под их именами их потомкам) различные степени

власти и состояния, которые они будут занимать по исходе своем из Египта

и утверждении в обетованной земле. Особенно замечательно благословение

Иуды: «Не отойдет скипетр от Иуды и законодатель от чресл его, доколе не

приидет Примиритель, и Ему покорность народов» (Быт. 49:10), замечательные

слова, в первый раз возвестившие миру пришествие Мессии. Благословив детей,

Иаков скончался в возрасте ста сорока семи лет. Его тело было отнесено

сыновьями в землю Ханаанскую и погребено во гробе Авраама, Сарры, Исаака,

Ревекки и Лии. Рассматривая жизнь этого святого патриарха, видим, что она

наполнена бедствиями и испытаниями. В юности он делается предметом ненависти

и преследований своего брата, которому Бог предпочитает его. Лаван, его

дядя и тесть, принуждает его служить двадцать лет, что можно по справедливости

назвать тягостным рабством. Он имеет только одну дочь, и ту бесчестит необрезанный.

Он особенно любит Иосифа и оплакивает его как мертвого в продолжение двадцати

лет. Его первенец оскверняет отцовское ложе. Но, если пройденные им испытания

были продолжительны и трудны, зато его терпение, самоотвержение и уверенность

в обетованиях Бога отцов своих не истощались никогда. Господь благоволил

дать ему славу, которой после него никто не имел: Он благоволил называть

Себя Богом Израиля и Иакова, как прежде призывался под именем Бога Авраама

и Исаака. Иаков оставил двенадцать сыновей, которые все были родоначальниками

особенного колена. Он имел от Лии Рувима, Симеона, Левин, Иуду, Иссахара

и Завулона, от Рахили Иосифа и Вениамина; от Баллы, рабы Рахили-ной, Дана

и Неффалима; от Зелфы, рабы Лииной, Гада и Асира. От Иуды, четвертого по

времени рождения сына Иакова, все потомство сего последнего получило имя

иудеев.