БИБЛЕЙСКО- БИОГРАФИЧЕСКИЙ  СЛОВАРЬ Словарь содержит 80000 слов-терминов

АНДРЕЙ

, Первозванный, был призван первым из апостолов и учеников

Иисуса Христа. Он происходил из Вифсаиды, небольшого галилейского города,

лежавшего на берегах Генисаретского озера. Сын Ионы, или Иоанна, он был

братом апостола Петра и, подобно ему, рыбарь. Сначала Андрей был учеником

Иоанна Крестителя. Когда последний дал свидетельство о Мессии, возвратившемся

из пустыни после сорокадневного искушения, Андрей пошел вслед Иисуса Христа.

Это-то и называют первым призванием сего апостола. Он привел ко Христу

Петра; впрочем, невероятно, чтобы Спаситель не имел других учеников, кроме

этих двух братьев с Филиппом и Нафанаилом. Между тем оба брата занимались

по-прежнему своим ремеслом и оставили его лишь тогда, когда Спаситель обещал

сделать их «ловцами человеков». С этого времени они соединились со своим

Учителем и не разлучались с Ним никогда во время земной Его жизни. По совершении

Пасхи, возвратившись из Иерусалима, Иисус Христос избрал двенадцать апостолов,

во главе которых евангелисты поставляют двух братьев, Петра и Андрея. Во

время чуда умножения хлебов Андрей показал Спасителю в толпе мальчика,

имевшего пять хлебов и две рыбы. Он же с Филиппом показал Спасителя язычникам,

пришедшим в Иерусалим для поклонения истинному Богу, незадолго до Его страдания.

Св. Андрей был также одним из четырех учеников, спрашивавших, спустя два

или три дня после того, у Иисуса Христа о времени разрушения храма, предсказанного

Им. Вот все, что нам известно из священных книг о св. Андрее. По свидетельству

писателей греческих, апостол проповедовал Евангелие в некоторых областях

Азии, откуда пришел в Грецию, и основал в Византии Епископский престол,

на который поставил епископом св. Стахия. Преимущественно Епир и Пелопоннес

были местом его проповеди между греками. Павлин утверждает, что апостол

был послан в Аргос, где посрамил красноречие и умствования софистов. Ипполит,

епископ Портумский, и знаменитый Ориген говорят, что апостол Андрей проповедовал

Евангелие и скифам, народу, сопредельному с греками, именно в России —

в новороссийском крае. Близость этих мужей ко временам апостольским, которые

имели возможность узнать истину от самих видевших св. Андрея, делает их

свидетельства несомнительными. Отсюда, по сказанию нашего летописца, апостол

приходил к месту, где теперь Киев, на горах Киевских водрузил крест и предсказал

ученикам о православии, которое со временем здесь будет сиять. Из Киева

апостол по Днепру и другим рекам отправился в Новгород и посетил страны

при Балтийском море, потом отправился в Рим, откуда обратно переехал в

Грецию. Город Патрас в Ахаии был пределом его евангельских трудов. Здесь

первозванный ученик принял мученический венец. Что касается времени его

кончины, то определить его трудно. Одни относят ее ко времени гонения Домициана.

У Сурия и других агиографов находятся подробности о мученичестве этого

апостола, приписываемые священниками и диаконам ахайских церквей. Наша

обязанность сообщить их здесь; ибо нам надобно дать идею о спокойствии

и твердости духа первых исповедников Иисуса Христа пред своими гонителями.

Проконсул Егеат прибыл в Патрас для преследования христиан и принуждения

их к поклонению идолам. Св. Андрей предстал пред ним и сказал: «Ты, предстоящий

пред людьми как судия их преступлений, должен узнать, что есть на небесах

Владыка, Который будет судить тебя, чтобы ты, отдав Ему поклонение, на

которое Он имеет право, воспротивился поклонению суетным изваяниям». Егеат

отвечал ему: «Если я не ошибаюсь, ты разрушитель храмов богов, Андрей,

старающийся вовлечь народ в безумную секту, которую повелители империи

решились истребить?» Андрей: «Эти императоры не знают еще, что Сын Божий,

сшедший на землю для искупления людей, называл ваших идолов нечистыми демонами,

врагами рода человеческого, ведущими его к вечному мучению». Егеат: «Подумай,

что это суетные и пустые умствования, за которые ваш Иисус Христос действительно

заслужил крест, на котором распяли Его иудеи». Андрей: «Ах! если бы ты

узнал тайну этого креста! Если бы ты знал, с какою любовью верховный Владыка

всего пригвоздился к нему за наше искупление!» Егеат: «Ты осмеливаешься

говорить о самопожертвовании и произвольном предании себя этому Человеку,

когда всякому известно, что Он был предан одним из своих, осужден иудеями,

приведен к правителю и распят римскими солдатами по требованию народа».

Андрей: «Сказанное мною справедливо, ибо я сам был с Иисусом, когда Он

предался и когда Ему изменили; прежде этой измены и последовавших за нею

страданий я слышал Его предсказание, что и то и другое верно исполнится

для спасения человеков. Он также предсказал нам, что после трех дней воскреснет».

Егеат: «Удивляюсь твоей мудрости, которая обожает человека, умершего на

виселице, как бы он ни умер, произвольно или нет». Андрей: «Его страдание

есть таинство, ибо наше искупление зависело от него, и, может быть, ты

поймешь его, если согласишься выслушать меня». Егеат: «Пожалуй, но предупреждаю

тебя, что если ты не решился повиноваться мне, то тайна креста повторится

на тебе». Андрей: «Если бы эта угроза была страшна для меня, то я не осмелился

бы тебе говорить так, как говорю теперь». Егеат: «Ваше учение столь же

безумно, сколь безумна дерзость, с которой ты мне говоришь». Андрей: «В

моих словах нет ни дерзости, ни мужества, они выражают веру, находящуюся

во мне; ибо написано, что смерть праведников драгоценна, а смерть грешников

плачевна. Вот почему я хочу возвестить тебе тайну креста, не понимаемую

тобою, для того, чтобы ты уверовал в нее, возродился бы к новой жизни».

Егеат: «Чтобы возродиться, надобно умереть. Не хочешь ли в самом деле убедить

меня, что я мертв, чтобы потом дать мне жизнь посредством той странной

веры, которую ты проповедуешь?» Андрей: «Как надобно было бы желать, чтобы

ты узнал это учение! Чтобы ты понял, что в кресте есть спасительная сила

от греха, порожденного преступлением первым человеком заповеди не вкушать

плода от древа познания добра и зла! Что этот грех был для человека источником

смерти, между тем как жертва Иисуса отверзла ему источники жизни, столь

долгое время закрытые!» Егеат: «Сохрани свои умствования для того, кто

захочет поверить им. Что касается до меня, то знай, что если ты откажешься

принести жертву всесильным богам, то будешь сначала бит, потом пригвожден

к тому же кресту, который ты почитаешь с таким благоговением». Андрей:

«Каждый день приношу я жертву истинному Богу, Единому и Всемогущему, и

жертва, которую я приношу Ему, не состоит ни в курении фимиама, ни в крови

и плоти козлов и волов; но в непорочном Агнце, Который, служа пищею и питьем

множеству верующих, остается живым, чистым и нескверным». Егеат: «Что значат

эти слова?» Андрей: «Если хочешь проникнуть в их смысл, необходимо, чтобы

ты выслушал со смиренною охотою ученика». Егеат: «Я могу силою принудить

тебя объяснить их». Андрей: «Удивляюсь, слыша столь безумные слова, выходящие

из уст человека мудрого. Как мог ты думать, что, муча учеников Христа,

ты мог бы проникнуть в смысл Его Божественных заповедей? Я возвестил тебе

двоякую тайну плоти и жертвы христианской. Уверуй в Божество Иисуса, Сына

Божия, преданного смерти иудеями, если хочешь понять, каким образом закланный

Агнец продолжает жить, каким образом, снисшедши на алтарь, на котором совершаются

наши святые тайны, и давши себя нам в пишу, Он существует еще, не потеряв

ничего ни от своей чистоты, ни от своей первобытной целости». Егеат: «Возможно

ли это, когда ты сам говоришь, что Он убит и съеден?» Андрей: «Веруй с

любовью, если хочешь понять, иначе ты никогда не поймешь». При этих словах

Егеат, исполненный гнева, приказывает отвести апостола в темницу. Во время

его заключения со всех сторон провинции стеклось множество народа, который

хотел освободить Андрея и предать смерти преследователя; но апостол успокоил

их. «Берегитесь, — говорил он, — произвести возмущение во имя Иисуса Христа,

нашего Бога. Вспомните о терпении Его. Он не кричал, не вырывался из рук

своих палачей. Будьте же, по примеру Его, тихи и спокойны. Вместо стараний

спасти меня приготовьтесь сами выступить на арену, как неустрашимые воины

Господа, которые умеют страдать без ропота и жалоб. Ужасы, оканчивающиеся

смертью, не страшны для нас, имеющих твердую надежду на бессмертную жизнь.

Истинно опасны мучения только те, которые не оканчиваются никогда». Во

время всей ночи Андрей говорил таким образом народу, который теснился вокруг

его тюрьмы. С появлением зари Егеат приказал привести его пред свое судилище

и обратился к нему со следующими словами: «Я думаю, что ночь сделала тебя

благоразумным и что ты согласишься вместе с нами предпочесть наслаждение

жизнью безумному восторгу, которым ты объят и которому крест должен положить

конец». Андрей: «Только те наслаждения я согласен разделить с тобою, которые

предстоят тебе, если ты оставишь поклонение идолам; ибо знай, что Сам Иисус

Христос послал меня проповедовать Свое учение жителям этой провинции, между

которыми уже считается много Его поклонников». Егеат: «Потому-то я и заставляю

тебя принести жертву богам, чтобы обольщенный тобою народ оставил заблуждение,

проповедуемое тобою, и возвратился к прежней вере. Конечно, справедливо,

что нет в Ахаии ни одного города, в котором храмы богов не были бы оставлены

и пустынны. Итак, исправь зло, сделанное тобою; умилостиви разгневанные

божества, только с этим условием ты можешь жить с ними в ладу. Если же

откажешься, то оскорбление их будет отмщено жестокими мучениями, которые

я умею разнообразить, чтобы сделать казнь соответствующей сопротивлению;

а крест, о котором ты говоришь с таким восторгом, заключит их». Андрей:

«Чадо смерти, послушай меня, преклони ухо к тому, что будет говорить раб

Всемогущего, апостол Иисуса Христа. Доселе я говорил кротко, думая убедить

тебя оставить служение суетным изваяниям и поклониться Богу, царствующему

на небесах. Теперь мне остается только доказать, как бессильны твои угрозы;

изобретай самые жестокие мучения, они не произведут другого действия кроме

того, что доставят мне награду от Всевышнего». Тогда Егеат приказал его

сечь и после этого первого испытания привести к себе, чтобы принудить его

отречься от веры и устрашить угрозой последнего наказания в случае сопротивления.

Но проповедник отвечал ему: «Я служитель Иисуса Христа, и чувство страха

у меня ничтожно в сравнении с желанием умереть для славы Его имени...»

После этих слов Егеат, не в силах удержать своего гнева, приказал распять

его на кресте, а чтобы продолжить мучение сколь можно долее, прикрепить

ко кресту не гвоздями, но веревками. В то время, как вели его на место

распятия, окружающая толпа вопияла против такого варварства и спрашивала,

что сделал этот добрый и праведный человек, что с ним поступают таким образом.

Но Андрей умолял их не препятствовать его испытанию и радости. Пришедши

на место, где был водружен крест, он вскричал: «О крест, освященный моим

Господом и Владыкою, приветствую тебя, образ ужаса, ты, после того как

Он умер на тебе, сделался знаком радости и любви! О вселюбезный крест,

всегда желал я умереть в твоих объятиях! Итак, приими меня, ибо чрез тебя

я хочу быть представленным к Тому, Который тобою искупил меня!» Говоря

эти слова, он снял с себя одежду и отдал своим палачам. Последние подняли

его посредством веревок на это орудие казни. Толпа, присутствующая при

этом зрелище, состояла почти из 20 000 человек, между которыми находился

брат Егеата, присоединившийся к толпе, чтобы оплакать несправедливость,

жертвой которой сделался такой святой человек. Но последний воодушевлял

мужество своих братьев во Христе и приглашал их к терпению обещаниями вечного

блаженства, которое последует за днями испытания. Между тем толпа бросилась

к дому Егеата и кричала, что такой святой, такой благочестивый и мирный

человек не должен страдать таким образом, что надобно отвязать его от креста,

на котором страдал уже два дня и с которого он не перестает возвещать истину.

Егеат, опасаясь народного волнения, объявил, что он уступает этим требованиям,

и пришел на место, где находился мученик, который сказал ему: «Зачем ты

сюда пришел? Если для того, чтобы исповедать веру в Иисуса Христа, то прощение,

обещанное мною тебе, несомненно; но если для того, чтобы отвязать меня

от древа, на котором я почиваю, то напрасно ты старался бы об этом; ибо

я уже наслаждаюсь зрением Царя небес, уже я поклоняюсь Ему, уже я нахожусь

в его присутствии...» Между тем тщетно исполнители казни старались возложить

руки на святого, чтобы отвязать его; тщетно одни за другими приближались

к нему, невидимая сила останавливала их руки. В это-то время Андрей воссылал

к Богу молитву за то, что Он благоволил воспретить намерению хотевших замедлить

час его награды, лишить блаженства видеть скоро Того, для Которого только

он жил, и возвратить миру, для которого давно уже умер. В самом деле, свет,

блестящий, как молния, пересекающая облака, скоро обнял его совершенно

и почти в продолжение получаса скрывал от зрителей; после чего Андрей отдал

дух свой и перешел на лоно Божие. Жена, по имени Максимилла, взяла его

тело, намазала благовониями и положила в том месте, где сама желала быть

погребенною. Впоследствии мощи св. апостола Андрея, по велению Константина

Великого, были перенесены из Патраса в Константинополь. Что касается Егеата,

желавшего воспротивиться Максимилле, то наказание за его преступление не

замедлило явиться. Он умер неожиданно там же, среди публичной площади.

Память святого и всехвального апостола Андрея Первозванного празднуется

церковью 30 ноября и 30 июня.